Начало конца. Часть №2254. Щ.

Ночь игр? Мортал Комбат, Супер Стрит Файтер IV и куча крутейших игр, сэмулированных с Neo-Geo? Да, это было круто~ =3

---

Начало конца. Часть №2253. Ш.

А те, кто сообразил использовать пробные 100 епонов до изменения системы — те молодцы. Я молодец, что подсказал Тачи, и теперь мы вдвоем молодцы~

@темы: Мои накама, @

---

Начало конца. Часть №2252. Ч.

Финал Dial H.
Просто нет слов... Это было отлично!

На это моменте меня порвало на тряпочки, ибо и возвращение к самому началу, и чувства Окна-Нараспашку, и это сильнее меня! Т_Т Да, это как бы спойлер. Да, по сравнение с тем, что там происходит, это не спойлер.

Ну и кульминация просто прекрасна. Этакая мозаика получилась! х) Очень эпичный финал для истории, которая началась в обычном переулке (без родителей-миллионеров и тп). Но я еще не прощаюсь с серией окончательно, ибо в сентябре будет еще один номер Dial E... Посмотрим, что нам Мьевиль приготовил в качестве прощального поклона~ =3

@темы: DC Comics, China Mieville

---

Начало конца. Часть №2251. Ц.

Вместо того, чтобы заняться чем-то полезным, я сидел и переделывал дизайн... Я бы не сказал, что получилось хорошо, но более яркие тона я задал, а это уже хорошо.
Пока делать картину с Фейблс чуть не расплакался... т_т Для догадливых — это спойлер. Аргхъ.

@темы: @

---

Начало конца. Часть №2250. Х.

Кажется, разжевал "Игру в бисер". Очень странное произведение. Начало тяжелое, но я продерся. А теперь не то, чтобы интерес появился, но вот ничего другого больше читать пока не хочется! =_= То есть хочется даже, но не тянет... =__=
аргхъ.
----
Завтра финал Даяла, кстати... Грустно, обидно и несправедливо.
----
Промо-арт к 29-му выпуску Черепах... Художник классный Сантолючо все равно круче всех крутых!, все милахи и всех жалко, ибо это после Падения Города, как никак...

МОРЕ

@темы: DC Comics, чтение, Turtles

---

Начало конца. Часть №2249. Ф.

Пара слов о новом "Берегись Ватмана!".
Пока из четырех серий лишь полтора попадания — как-то это несерьезно. И что это за аналогии с? Сорока-Кошка, Аннаркия-Джокер, Пиг-Пингвин(?)?! Вы издеваетесь? Пока что на "оригинальные" истории это все не тянет. Ситуация с двумя бомбами в третьей серии вообще чуть ли не из фильма взята! =_=
Последняя серия была не ахти тоже, хотя и получше первой и третьей. Сам Брюс честно признался в главном недостатке ее сюжета — что ж это за супер-пупер охранная система, через которую он прошел в миг? =___=
Единственная отрада — мне наконец начала нравится Катана! И все почему? Потому что у нее задница крутая! Ну риалли... Вроде и небольшая, но с таких ракурсов и при таком свете... мммм~ х))

Зато Волпе продолжает радовать даже по окончанию ЗФ ТАС!

People who’ve been asking for a GLTAS / Beware the Batman crossover, that’s BEEN happening on the office floor… Lol

(c)

@темы: Отакуизм, DC Comics

---

Начало конца. Часть №2248. У.

То ощущение, когда хочется что-то написать, но все это касается ФБ (никакого деанона, мать его! =_= ). Есть еще косплей-шитье, но о нем писать не хочется... =_= Вот и сидишь перед открытой вкладкой и думаешь, чем бы засорить вам фленту... =____=

....ничего не придумалось, посему вот вам пресвятой НИК!

(c)

@темы: Дурье-маение

---

Начало конца. Часть №2247. Т.

В действительности, я рад, что не буду работать в школе, если уж так задуматься. Занятия я пропускать не буду, времени на те же комиксы с ФБ будет больше — просто праздник какой-то! Если бы мне кто-то дал возможность наверняка в армию не идти, было бы ваще раздолье.
Так вот! В свете этих недавних событий я вспомнил, что уже через месяц учеба как бы начнется, и надо бы вспомнить о списке литературы/фильмов на лето. У нас будет очень интересный курс по современному искусству, что ле, и вот это наш список!

Прелесть, не правда ли? =3
Вчера взялся за Гессе и чуть не помер... Но я одолел вступление, и пока все не так уж плохо!.. Читаем-с дальше...

Список:
1. Матрица
2. Кафка "Процесс"; Гессе "Игра в бисер"
3. Рене Магритт
4. Мураками "Хроники заводной птицы"
5. Амели, Форрест Гамп
6. Капитаны песка, Генералы песчаных карьеров
7. Дюма "Королева Марго"; патрис Широ "Королева Марго"
8. Дэн Браун "Код да Винчи"; "Догма"
1. Молчание ягнят
2. Коппола "Апокалипсис сегодня"
3. Дракула
4. Форман "Пролетая над гнездом кукушки", "Амадей", "Вальмон"
5. Феллини "Восемь с половиной", "Ночи Карибии"
6. Бунюэль "Скромное обаяние буржуазии", "Дневная красавица"

@темы: чтение, Лытдыбр

---

Начало конца. Часть №2246. C.

Дочитал JSA All-Stars, и только удостоверился, что к Обществу меня тянет намного сильнее, чем к Лиге...

Ну что ж... Я читал первые 4 выпуска JSA 1999-го — продолжим-с дальше~

@темы: DC Comics

---

Начало конца. Часть №2245. Р.

    В Trinity of Sin - Pandora 002 Вандалу дали ящик Пандоры, ибо у него какбе "все добро в сердце померло", и!..

    ЧИТО?! ШТА?! WAT?!
    Ему жаль? Стыдно?! ЭЭээээ?! Да он бы ржал! Сказал бы спасибо за экскурс в его историю! За то, что напомнила ему о стольких веселостях! А он рыдает тут... =_=
    Не, я понимаю, за 1000 лет много чего могло произойти, но ему бы стыдно не могло стать! Он же прется со всего! Аааа!!! Мой любимый персонаж, а его так испоганили... И ведь я уверен, что этот выпуск Пандоры прочтут больше человек, чем тех же Демонов Рыцарей или хотя бы ДиСи Вселенная Представляет #9-11! И у всех, кто решил знакомится только с Нью52 будет хреновое представление о таком великом персонаже! АРГХЪ! =_=

@темы: Отакуизм, DC Comics, няшные парни

---

Начало конца. Часть №2244. Полный П.

...и в гороно мне дали от ворот поворот. =_= Все везде соглашались и норм, а им вот западло. Уроды. Терь не быть мне учителем в этом году. Аргх.

@темы: Лытдыбр

---

Начало конца. Часть №2243. П.

Еще ни в одном фендоме я не интересовался сплетнями, а в ДиСи они сами лезут тебе под нос. Фе! =_=

Но новость о том, что Флэш будет в Стреле и то, что его вписка в сериал зависит от человека, который создает Флэша для фильма — too good to be truth! И если про связь сериала и фильмов - лишь спекуляции; то появление Флэша в Стреле — уже факт, ибо создатели сериала подтвердили, что да, ждите Флэша в 8, 9 и 20-й сериях! О_О

Чой-то я даже не пытался представить этих двоих вместе, а теперь так интересно вдруг стало! х)))

И на ахахаха~ х)

Кларк ниже Олли? Ахахаха!~~ xDD

@темы: Дурье-маение, DC Comics, TV shows

---

Начало конца. Часть №2242. О.

Название: Айзек и Мирия спасают девичью мечту, одаряя всех вокруг заморским счастьем
Автор: Teisson h
Беты: Lios Alfary, whisky & soda
Размер: мини, 1637 слов
Фендом: Baccano
Персонажи: Айзек Дин, Мирия Харвент
Категория: джен
Жанр: slice of life, comedy
Рейтинг: G
Краткое содержание: есть вещь, которой приходится лишиться практически каждой девушке. Часто ее крадет мужчина. Мирия не хочет подобного, и Айзек готов помочь ей этого избежать!
Примечание: 1930 год; изначально был написан на ФБ-2012.

в октябре 1930-го года

– Айзек! – раздалось в почти пустой церкви, где украшенный белыми розами алтарь нависал над венчающейся парой и не самым честным из священников штата Калифорния.
– Да, Мирия? – невеста повернулась к жениху с готовностью ответить на любой вопрос, будто действительно знала ответ на все. Фата скрывала лицо - но резкое движение головой и уверенный баритон ею скрыть невозможно.
– А почему ты надел платье? – жених понизил голос до заговорщического шёпота. Нежный девчачий голосок совершенно не соответствовал предполагаемому полу.
– Все просто! Поскольку в этот раз мне выпало быть невестой, то я хочу, чтоб эта свадьба запомнилась! – мужчина бросился на колени, резко повернулся к пустующим скамьям и, явно переигрывая, протянул им руку в поиске поддержки. – Это же мечта любой невесты!
– Вон оно что! Мечта невесты! Точно! – блондинка с завязанными в хвост волосами тоже бросилась на колени, ещё более наигранно обращаясь к несуществующей публике. От столь резких движений её круглые очки и небольшие усики попытались соскочить с лица, но всё-таки удержались.
– Кхм, – невысокий священник напомнил о своём присутствии.
В мгновении ока пара сорвалась с места и выпрямилась по стойке смирно:
– Прошу вас, падре.
– Падре, начинайте, – вторила жених невесте.
– Мы не в Индии. И даже не Мексике. Кхм, – священник посмотрел на новое украшение для своей библии – закладку номиналом в сто долларов. – Итак, без особых церемоний, начнём с самого главного. Жених, Мирия Харвент, согласна ли ты взять в жены этого мужчину? – с каждым словом бедный священнослужитель чертыхался про себя все сильнее, сразу же спасая свою душу крестными знамениями.
– Согласна.
– А ты, Айзек Дин, согласен ли ты взять в мужья эту женщину? – больше всего святой отец был рад тому, что эти чудные люди попросили самую короткую из всех возможных церемоний. Сказали, что им ещё надо успеть найти логово мафии и украсть у них денег, а то им не хватает на сувениры и билеты на поезд. Шутники!
– Согласен.
– Жених... Или невеста... В общем, можете поцеловаться.
– Боже, Айзек, я и забыла! Прям как в кино и книжках! Это что, обязательно?
– Конечно, Мирия! – в этот момент Айзек был рад, что за фатой никто не мог видеть насколько сильно он испугался. Он все пытался придумать, как же этого избежать, но, к сожалению, лишь преуспел в сильном перекосе лица.
– Тогда я снимаю фату! – Мирия определённо была в восторге. Вот только восторг был детским, как во время игры, не всерьёз.
Свет ослепил Айзека, но зато он тотчас же понял, что надо действовать. Схватив Мирию, он наклонил её в страстном движении танго, недавно увиденном в кино, и поцеловал прямо в лоб. Похоже, накал страстей превысил все ожидания милой девушки, и она с грохотом вывалилась из рук неловкой невесты. На несколько секунд воцарилась гробовая тишина.
Айзек бросился на колени второй раз за день. Вскинув руки над головой, он театрально завопил:
– За что, о господи?! За что?!
– Да! За что?! – вторила ему девушка, которая, казалось, вовсе не собиралась вставать и подавать иных признаков жизни.
– Кхм, – священник отрешённо похлопал себя по рясе и вытащил откуда-то из складок лист бумаги. – Вот ваше свидетельство о браке. Свои подписи можете поставить позже.
Мирия вскочила на ноги, схватила листок бумаги, скрутила его в трубку и впихнула в ладонь Айзеку, не обращая внимания, что тот всё ещё простирал руки к небу:
– Готово, Айзек!
– Готово, Мирия! Теперь остаётся только получить новые паспорта, и мы можем ехать к Эннис!
– Ты такой умный, Айзек!
– Конечно, Мирия! Но без твоей помощи...
Эти двое ещё долго не могли выйти из церкви, останавливаясь через каждые два-три метра, чтобы разыграть очередную сценку обожания друг друга или нечто иное, столь же непостижимое для обычного человека, но не менее наигранное. Удивительно, но через час, когда святой отец увидел, что эти двое, наконец, покинули святое место, танцуя в ритме ча-ча-ча, он полностью растерял свою подозрительность и вполне искренне благословил их на светлую совместную жизнь.

начало июля 1930-го года

– Айзек! – звонкий девичий голосок перекрыл тихий гул голосов, стоявший в церкви. Весь шум мгновенно стих, и все приглашенные, жених, невеста и священник обратили внимание на монашку, сидящую за пианино.
– Да, Мирия? – как ни в чём не бывало, отреагировал святой отец.
– А ничего, что отец Браун сейчас спит и не присутствует на этой свадьбе?
– Нет, конечно, Мирия! Он был в таком восторге от наших костюмов на Хэллоуин, что просто лишился чувств!
– А вдруг убийство? Как же мы без него? Его друга, господина Честертона, с нами сегодня тоже нет!
Этот вопрос внезапно поставил святого отца в тупик. Все присутствующие тихо сидели в ожидании развития событий.
– Ну, позову тогда Огюста или Холмса! – Айзек знал, что это не самый лучший ответ, но он не привык сдаваться.
– О! Ты знаком с господином Огюстом и господином Холмсом?! А что, если Пуаро?.. – бедная восторженная Мирия совершенно забылась, но такого публика уже не могла вынести.
– Святой отец, понимаем, молодые у нас стесняются перебить столь уважаемого человека, но имейте же совесть! – этот и другие подобные выкрики слышались из зала всё громче.
В дальнем углу, за спинами гостей, на пустующей последней лавке все это время лежал мужчина.Из одежды на нём было только исподнее; его небольшое, но крепкое тело прикрывали измазанная в саже простыня и несколько раскрученных медицинских бинтов, а на голове красовалась жёлтая шахтёрская каска. Все приняли его за какого-то несчастного бедолагу, ведь под каской никто так и не сумел разглядеть знакомые каждому жителю города короткие светлые волосы и круглые очки местного священника. Пастор все это время проспал, и, ещё не осознав всей ситуации, был недоволен шумом в церкви, который его разбудил:
– Тише! Вы же в храме Господнем! – властно прогремел его голос.
Все без исключения обернулись в его сторону. Голый, испачканный сажей и со свисающими с рук и шеи обрезками бинта, он определённо произвёл впечатление на публику. Но отнюдь не положительное. Первыми завопили дамы: большинство из них в кальсонах видели лишь своих мужей, причём некоторые – только в первую брачную ночь. А потом, не дожидаясь реакции сильной половины аудитории, Айзек решил действовать. Первым делом, он хлопнул себя по груди – убедился, что свидетельство о браке все ещё у него. Потом он поспешил к Мирии, схватил её за руку и потянул через весь зал. К тому времени многие мужчины начали понимать, что происходит, и ринулись в погоню. Половине было суждено запутаться в чужих ногах, пробираясь по своему ряду, а второй половине – посбивать друг друга уже в проходе между. Лавина из павших тел все росла за спинами у двух мошенников, но они продолжали бежать к очнувшемуся священнослужителю.
– Простыню можете оставить себе! – только и сказал Айзек, подхватывая каску с головы святого отца.
– И бинты тоже! – только и добавила Мирия, стягивая очки с его лица.
– Но ведь это мои очки! – крикнул им вслед несчастный, но хулиганы уже скрылись за дверьми церкви. Всю дорогу они счастливо хихикали, так как были уверены, что, согласно одной зарубежной традиции, всем в той церкви должно быть очень весело и приятно.

конец весны 1930-го года

– Айзек! – девушка ещё раз ударила киркой горную породу и остановилась.
– Да, Мирия? – мужчина оставил кирку торчать из стены, поднял каску большим пальцем, чтобы лучше видеть напарницу, и улыбнулся.
Блондинка тяжело вздохнула. Красть золото у самой Земли – нелёгкое занятие. Тем не менее, трудности никак не могли остановить этот дуэт: пусть занятие утомляющее, зато какое увлекательное!
– Помнишь, ты говорил, что СССР – страшная страна, и там только и делают, что думают о насилии!
– Да, но таковы их традиции! Они получают удовольствие от драки такое же, как французы — от своего сыра и вина!
– А ещё эклеров?
– Да, и ещё эклеров.
– А что, в СССР, правда, дерутся всегда-всегда? И на похоронах, и на свадьбах?
– Нет, что ты, они ж не изверги какие! На похоронах и они не дерутся! Только на свадьбах!
– Ой! Но это ведь такой светлый день!
– А для них он станет ещё светлее, если каждый сможет дать кому-то по голове, пусть и своему новоиспечённому родственнику!
– А что будет, если драку затеять не на банкете, а перед банкетом?
Айзек ненадолго задумался:
– Ммм... Ничего плохого – определённо! Ведь, раз для них счастье в драке, так тогда счастье только раньше наступит! И никак не омрачит такой день! – Айзек выдержал театральную паузу, которая живо переросла в паузу неудобную. Он не знал, как продолжить разговор и куда он свернёт, если дать это сделать Мирии.
– Кстати, Айзек, а ведь они тоже меняют фамилии, когда женятся, да?
– Конечно, Мирия.
– То есть, если муж отдаёт свою фамилию жене, она свою прежнюю просто теряет?
– Да, Мирия.
– Ужас! Он её лишает фамилии! Кошмар! Никогда не буду жениться!
– Вот и правильно! Нельзя никому давать управлять собой! Особенно чего-то лишать!
– Хотя я всегда мечтала надеть платье невесты и найти своего жениха, самого хорошего, такого замечательного, с конём... – девушка, похоже, начала вспоминать своё детство, которое она провела в обнимку с книжками сказок.
– Но ведь это просто решить! – Айзек крайне редко видел Мирию расстроенной и знал, что сегодня этого не допустит. – Просто надо лишить тебя фамилии самостоятельно! Давай украдём её!
– Да! – Мирия расцвела на глазах. – Но как же я её сама у себя украду?
– Так я её украду! А ты можешь украсть мою!
– Ух ты! А ты знаешь, как нам получить фамилии друг друга?
– Мне известен один единственный способ – женитьба.
– Ой, женитьба! Айзек, ты хочешь на мне жениться?
Пауза.
– Я ведь не сказал, что наша! Сойдёт и чужая! Главное – достать пустое свидетельство о браке, вписать себя, расписаться, и по нему получить новые паспорта!
– Ты такой умный! Но так придётся сделать два раза, и это будет очень подозрительно! Поэтому мне придётся на тебе жениться!
– Но ведь ты не мужчина! – Айзек запнулся, понял, что разговор зашёл о счастье напарницы, и пришёл к единственно верному выводу. С его точки зрения. – Вот именно! Я мужчина и должен выполнить то, чего хочет женщина! Ты ведь не хочешь пока замуж, поэтому и не пойдёшь туда. Я тебя заменю!
– Как ты прекрасно все придумал! Круто! – и девушка радостно побежала вон из пещеры, чтобы весь окружающий лес узнал, как ей повезло с напарником.

осень 1930-го года

Наконец, спустя полгода, у каждого из них на руках было по два паспорта. Один с настоящим именем: Айзек Дин и Мирия Харвент; а второй с украденным: Айзек Харвент и Мирия Дин. Теперь, когда они обменялись фамилиями, у них никто не сможет их украсть. Ни фамилию, ни напарника.

@темы: Ryohgo Narita, Мое творчество, фанфы

---

Начало конца. Часть №2241. Н.

Название: Грэхем Спектор и Рой Мэддок растут и познают мир вместе
Автор: Teisson h
Беты: Каинька, Квисти, Lios Alfary
Размер: миди, 6469 слов
Фендом: Baccano
Пейринг/Персонажи: ОМП, Грэхэм Спектор, Рой Мэддок, Эдит
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: NC-21
Примечание: 1926 год; наркотики, расчленение, смерть персонажа. Изначально был написан на ФБ-2012.
Предупреждение: стилизация под речь Грэхэма

Никогда не просил себе подмастерий, а тут привели сразу двоих. Пацанам еще шестнадцати нет, а им уже нужны деньги. Притом видно, что если блондинчику просто необходимо на что-то питаться, то рыжий вряд ли все потратит на еду. Ему не деньги нужны, а хороший врач. Непричесанные волосы торчат тысячей иголок, нездоровые красные глазки бегают из стороны в сторону, искусанные пальцы не могут найти себе места – я знал многих наркоманов, но впервые вижу настолько молодого. Жаль парнишу, но долго он не протянет. Зато второй ученик радует глаз. Светлые волосы хоть и давно требуют стрижки, но аккуратно причесаны, голубые глаза смотрят вокруг с нескрываемым интересом, а улыбка тянется от одного уха к другому. Они похожи на шутов – рыжего Пьеро и белого Арлекина. Теперь главное – стать для них хорошим кукольником-отцом, а не злым и подлым тираном.
– Здрасьте! Я Грэхэм Спектор. Меня к вам приставили учеником. Я хочу научиться разбирать-собирать машины и узнать, из чего они состоят! Я никак не пойму, как такая махина умудряется ехать так быстро! Покажите, где у нее мотор и...
Интересно. Босс не захотел вдаваться в подробности, но сказал, что паренек только недавно осиротел. Что-то по нему этого и не видно. Это хорошо. Будет меньше лишних разговоров.
– Стой-стой, не спеши и угомонись! Дай и другу своему представиться.
Рыжий все время стоит неподвижно. Поначалу только не знал, куда деть руки, но вскоре додумался сунуть их в карманы своих дырявых штанов.
– Я Рой Мэддок. Приятно познакомиться.
И это все? Ну ладно, разговорится. А если не разговорится, то тоже не беда. Будет спокойнее.
– Замечательно! Имя мое – Аллен Муз, но все зовут меня Лосем. Надеюсь, что вы парниши смышленые, все быстро будете схватывать. В последнее время машин становится все больше, а наша автомастерская все та же! Свежая кровь, – вот что ей нужно! Как же печально видеть столь молодых на такой тяжкой каторге! Но как отрадно, что дело простых работяг-механиков будет жить в ваших светлых головах и руках!
Все коллеги, которые услышали мою тираду, привычно улыбаются. Они уже знают о моей привычке говорить «покрасивше». Да, это напускное, и я прекрасно осознаю всю нелепость и неуклюжесть моих слов. Но ведь жизнь – театр, а люди в нем – актеры! Что мешает хоть пытаться выражаться, как герои великих трагедий?
Я сделал намеренную паузу, чтобы оценить созданное мною впечатление. Как я и ожидал, пьеро Рой никак не отреагировал на мои потуги. Сейчас его волнуют только деньги. Ничего, потом он привыкнет, а может и – проникнется. Зато вот арлекин Грэхэм, похоже, в полном восторге от моей импровизации. И без того сияющее лицо пацана прямо-таки расцвело от моих слов. Он даже сжал кулаки и согнул в локтях руки от напряжения. По-моему, он готов запрыгать от восторга вокруг меня. Впервые вижу такую бурную реакцию, но не скажу, что мне не нравится.
– Итак, пора за работу, мои ученики! Нам как раз поступила новая модель Форда! Владелец сей машины совсем ее не берег, и нам предстоит интересное знакомство с почти новым агрегатом!
Похоже, Грэхэм готов взорваться от нетерпения, поэтому я протягиваю ему гаечный ключ, показываю, с чего он может начать, и он уже мчится выполнять поручение. Иногда я просто уверен, что увлечение машинами – это то, что вечно будет занимать умы всех мальчишек в этом мире.
Жаль, что я не могу уделить все свое внимание только Грэхэму. Одного взгляда на Роя хватает, чтобы понять, насколько он не подходит для этой работы. Проблема не только в том, что он не знает, как держать обычный гаечный ключ, или с какой стороны подойти к автомобилю. Его взгляд, совершенно пустой и потерянный, говорит за него. Он определенно не хочет ни машин, ни работы, ни даже денег, за которыми пришел сюда. Он ничего не хочет. Ладно, он не подходит ни для этой работы, ни для какой другой.
Выходит, мне всучили двоих совершенно разных учеников, и ожидается, что я сделаю из них каких-никаких автомехаников. Я знал, что босс меня не особо жалует, но это было очень подло с его стороны.
***
Прошла неделя, а эти ребятки уже приноровились к работе. Грэхэм облюбовал большой разводной ключ с длинной ручкой, а Рой, не без пустого обещания с моей стороны выплатить ему зарплату в конце недели, разобрался в строении автомобилей и необходимых инструментах.
Никак не могу перестать поражаться их скорому профессиональному росту. Не менее весело наблюдать, как остальные механики все больше прекращают со мной общаться. Меня тут всегда считали ненормальным, но причин полностью отстраниться все не находилось. Зато теперь каждый может сказать нечто вроде «Не хочу мешать вашему обучению». Или хуже: «Меня твои нарик с маньяком пугают, так что сам с ними водись». Не то чтобы меня это когда-либо задевало, но вот за парней обидно.
Правда, Грэхэм действительно показывает фанатичный интерес не столько к автомобилям, сколько к процессу их разбора. Всего за семь дней работы с ним я дважды видел, как он разбирал поломанные механические игрушки, найденные на ближайшей свалке. Одну даже смог починить. И что с того, что он это сделал тем самым разводным ключом?
Роя зовут торчком... С этим спорить сложнее, ведь даже без его откровений все ясно. Парень еще не дожил до совершеннолетия, а уже может похвастаться широким спектром различных принятых препаратов. Я бы и сам сразу отвернулся от него, но есть один человек, который его оберегает. Когда я вижу эти отношения, мне попросту становится стыдно за желание бросить Роя. Ангела-хранителя зовут Эдит. Она живет неподалеку и давно знакома с Роем. Она почему-то всегда опекает и следит за своим другом. Сложно сказать, почему так, но я могу это объяснить только тем, чтоу этой милой и хорошей девочки в столь раннем возрасте сильно развились материнские чувства.
Когда однажды вечером она впервые пришла за ним, я не поверил своим глазам. Автомастерская – не место для милой девочки в хорошем платьице. Сначала я подумал, что она – одна из многих фанаток Грэхэма. Мне все не верится, что в округе до сих пор нет толпы изнывающих по нему девушек. Но Эдит попросила позвать Роя. Позже он сильно краснел, доказывая, что эта длинноволосая красавица – не его девушка. Я только улыбался ему в ответ. Может, он и вправду так считал, но вот только сама Эдит вряд ли в это верила.

Сегодня мои ученики вызвались остаться после работы, чтобы мне помочь с одной сложной поломкой. Дело в том, что по ночам я подрабатываю сторожем в нашей же мастерской. Это дает и дополнительную прибыль, и время на завершение дневной работы.
– Вот машина и починена! Общими усилиями мы вдохнули заново жизнь в ее умирающие останки! С вашей помощью мы закончили намного раньше, чем я бы справился сам! И знаете, что? Я расскажу вам историю, полную радости и горя!
Мальчики не сразу понимают, к чему это я сказал. Но пять минут, и я уже стою на импровизированной сцене меж двух машин. Сильно коверкая собственный голос, я больше часа пересказываю им события прекрасной повести о доблестном рыцаре Дон Кихоте. Пересказ выходит очень вольным, ведь я ее читал совсем крохотными отрывками. Книга о нем, как и десяток других, – это то немногое, что уцелело после пожара, в котором погибло не только все мое небольшое состояние, но и моя жена. Раньше у меня была полноценная домашняя библиотека, но я ничего не читал. В те времена я считал, что люди читают, чтобы только хвастаться сим фактом. Зато сейчас только горстка неполных книг, которые я чудом спас из пожара, в моем шкафчике напоминает мне о том, что я потерял и насколько я был тогда неправ.
– Браво! – кричит растроганный Грэхэм, когда я заканчиваю рассказ о героическом подвиге Дон Кихота, который мне пришлось самому полностью додумывать. По щекам парня текут слезы, он улыбается и хлопает в ладоши.
Рой же сидит тихо. На его лице застыла глупая улыбка. Я раскланиваюсь перед Грэхэмом и подхожу к его рыжему товарищу:
– Рой, неужто сия история так сильно тебя поразила, что ты и вовсе растерялся, не зная, радоваться тебе иль плакать?
Будто скидывая с себя оцепенение, он вздрагивает:
– Нет. Просто... Лось, ты когда-нибудь принимал наркотики? Строил свой мир?
Я совсем не был готов к подобному вопросу, но уже точно знаю, что ему на это ответить:
– Нет, препаратов вредных я в жизни не принимал. Но ведь ты только что видел, как вокруг себя я построил себе новый мир. В него и вас впустил, и в этом наслаждение нашел. Сегодня вы были гостями, но завтра вы можете стать такими же творцами! – и я бросаюсь к своему шкафчику. Отыскиваю и вытягиваю оттуда книгу с похождениями бравого рыцаря, которая больше была похожа на стопку бумаги, так как корешок слетел через несколько недель после пожара.
Это сокровище я всучиваю Рою. Вялые попытки отказаться плохо скрывают его желание прочитать рассказанную мной историю самостоятельно.
– А мне? – сорванец Грэхэм никак не хочет оставаться в стороне.
Задумываюсь. Еще одной книги о Дон Кихоте у меня нет. И тут меня осеняет. Грэхэм – умный и здоровый парень, но за наше недолгое знакомство я уже заметил, насколько скуден его язык! Он говорил, как обычный пацаненок с улицы. Согласен, он им и является, но все же этот малый способен на большее. Поэтому для него я нахожу в своей маленькой библиотеке небольшое и неполное (как и остальные мои книги) собрание пьес Шекспира. Пусть учится.
На том мы и порешили. Мальчишки еще некоторое время медленно читают свои книжки, но вскоре сдаются и засыпают. Кажется, мои ночные смены станут теперь веселее. Выхожу на улицу, закуриваю. На небе висит полная светлая луна, будто прожектор. Чертов Шекспир, в такие моменты я и вправду верю в твои слова.
***
Еще две недели у нас за плечами. Парни, наконец, получили свои первые полноценные зарплаты. Рой сказал, что в этот раз он найдет себе ночлег в другом месте. К счастью или сожалению, я ему не отец, посему следить за каждым его шагом не обязан. Так я думал до того, как на пороге мастерской появилась Эдит. Как обычно, она пришла с небольшой корзинкой с бутербродами. Она уже знает, что можно не просить звать своего друга, а сразу идти в наш угол. Она воспитанно здоровается со мной и Грэхэмом, желает доброго вечера и только после этого интересуется, где же Рой. Я искренне удивлен тем, что она не в курсе:
– Я был в полной уверенности, что он и тебе сообщил весть о том, что эту ночь он проведет не в мастерской!
– Нет, он мне ни о чем подобном не рассказывал, – Эдит глубоко задумывается. Ее светлая улыбка быстро угасает, и я понимаю, что дело принимает не самый лучший оборот.
– Быть может, он решил где-то отметить свой первый денежный успех с друзьями? – глупо такое предполагать. О каких таких друзьях я говорю?
– С какими друзьями? Где? – бедная девочка определенно считает, что я знаю о Рое больше нее. Вот черт, нельзя так просто раскидываться словами.
Я замолкаю, не в силах даже сделать какое-либо предположение. Рой – тяжелый друг. Если тебе даже удастся с ним подружиться, не факт, что он начнет что-то рассказывать о себе. Так вышло и в моем случае.
Во время моих вечерних представлений и он, и Грэхэм очень быстро уловили идею и тоже начали участвовать в импровизациях. Вскоре об этом узнала Эдит. Эта милая девочка стала задерживаться допоздна, рискуя быть отруганной родителями, лишь чтобы посмотреть, как три обалдуя, один взрослый и два поменьше, кривляются на неком подобии сцены.
Грэхэм всегда выбирает роли со множеством реплик. Рой же предпочитает слова автора. Он постоянно отвлекается от всего, поэтому полностью сосредоточиться на сюжете у него еще ни разу не получилось. Часто это приводит к тому, что любая история в каждом отдельном случае звучит совершенно по-иному. В истории Ромео и Джульетты внезапно может возникнуть Санчо Панса, а Отелло начнет декламировать стихи Джона Скелтона. Этот рыжий малый прочитал все мои книги за неделю. Но, как и все в его голове, они нещадно, туго и безнадежно перепутались между собой.
Но я отвлекся. Тем временем, по маленькому лицу Эдит уже покатились слезы. Нельзя сказать, что она ревет и стонет, как невоспитанный ребенок. Это больше похоже на слезы спортсмена после того, как он упал, сломал руку, и врачи ему сообщили, что еще год он не сможет кидать мяч и принимать подачи. Чувство боли от утраты чего-то важного. Впервые за долгое время я вижу такое. Я уже и забыл, что к людям можно вот так относиться. Прямо как в книж...
– Ну-ну, прекрасная дама! – голос Грэхэма звучит очень неожиданно. – Не стоит лить слезы! Ведь тогда наша история станет совершенно грустной, и мы ничего не сможем с этим поделать. Никто не любит грустить! Грустить должны не мы! Чикаго – город темный и прекрасный, как и то, чем занят твой дорогой друг! Его деяния ужасны, но ведь так он попадает в свой прекрасный мир, где он обретает уют! Не счастлив ли он? А если он счастлив, то не должны ли мы быть за него счастливы?
Эдит замерла. Она перестала плакать и все пытается понять, о чем говорит этот самопровозглашенный артист.
Грэхэм – гений, я в этом уверен. Его влечет красота, и он отдается ей полностью. Проблема лишь в его стандартах красоты. Я искренне разделяю его влечение к машинам и литературе. Но вот переходящая в фанатизм заинтересованность в устройстве любого механизма начинает потихоньку меня пугать. Только вчера он потратил полчаса на разглядывание голубя, которого переехали прямо перед выездом из нашей мастерской. А потом мне пришлось еще отговаривать этого исследователя не тянуть трупик на рабочее место.
Этот светлый мальчик умеет быстро учиться. Уже сейчас он может разобрать и собрать любую машину одним лишь гаечным ключом. Говорит, что хочет новых достижений на этом поприще, но пока не знает, каких именно. Так же быстро он впитал в себя все, что прочитал в моих книгах. Наверное, моя манера говорить и запутанность неполных классических историй сильно его впечатлили. Ничем другим я не могу объяснить то, что он тоже начал говорить со всеми, будто играет роль в театре.
Затянувшуюся паузу разбивает сам же Грэхэм:
– И тем не менее, я вижу, как ты страдаешь, и это невыносимо грустная история для нас, твоих друзей! Грусть – это зло! Как и в любой истории, зло надо покарать! Поэтому готовься к смерти! – широко размахнувшись, он направляет свой разводной ключ прямо в сторону Эдит. Не ожидавшая такого решения, маленькая леди теряется еще пуще прежнего. Слезы наворачиваются на ее глазах, и Грэхэм продолжает: – Эй, отойди. Не знаю, где прячутся наши враги, но они точно за этими воротами! Злодей, мы идем на смертный бой ради нашего дорогого товарища, готовься!
Действительно, нам придется сначала выйти на улицу, если мы хотим отыскать Роя. Вполне логично, что он показывает на ворот... Стоп! Мы пойдем искать Роя? И когда мы это решили?
– Дружба и любовь правят миром, и ничто этого не изменит! Ах, хотел бы я любить, но природа такова, что Роя я могу назвать лишь другом! Ох, как судьба жестока! Но времени для сомнений нет! Необходимо пойти и убить грусть, чтобы, наконец, узнать исход этой истории!
Указывая ключом путь, он двинулся к двери. Нам с Эдит ничего не остается, кроме как идти за ним. Вот только я загодя захвачу с собой крупную монтировку – мало ли, что может произойти.

На улицах уже давно стемнело, и нет ни одного прохожего. Оно-то и к лучшему. Двое грязных работяг, с разводным ключом и тяжелым ломом, рядом с миловидной девочкой в чистом платьице – не самая невинная картина для законопослушных граждан Чикаго. Думаю, и десяти минут не прошло бы, прежде чем кто-то вызвал полицию.
Ценой долгих мучений и копаний в памяти мы все же вспоминаем, как однажды Рой говорил о каком-то складе южнее нашей мастерской. В действительности, это не так близко, как может показаться. Сейчас меня волнует Эдит. Уже довольно поздно, а ведь, в отличие от Грэхэма, Роя и даже меня, у нее есть родители. Спрашиваю ее, не будут ли они волноваться, и выясняется, что она так переживает за Роя, что и думать забыла о них. Взвесив все «за» и «против», я отправляю ее домой. Да, в таком состоянии она точно уже не уснет, но пусть хоть не дает повода своим маме и папе запрещать ей и дальше приходить к нам в мастерскую. А ее друга мы уж как-нибудь отыщем сами. Эдит нас благодарит и убегает к себе домой.
Интересно, когда я успел заразиться от Грэхэма уверенностью в том, что мы точно отыщем и вернем Роя? И в том, что его вообще придется отбивать от кого-то?

Когда мы находим тот самый склад, уже, по-моему, далеко за полночь. В этом районе оказалось подозрительно много складов, и нам пришлось шерстить каждый. С десяток раз мы натыкались на бодрствующих бомжей, которые только-только хотели показать нам, кто у них хозяин, но при виде монтировки и разводного ключа их желание резко утихало.
Но ни один их притон не мог сравниться с той картиной, что открылась перед нами на складе, который так долго искали. Посреди обширного помещения расстелены обычные тряпичные мешки, и на них сложной абстракцией расположился недвижимый клубок тел. Человек пятнадцать, не подающие признаков жизни, парни и девушки, лежат друг на друге, и у каждого оголены руки с вздувшимися венами.
Среди этих тел мы находим и Роя. Первой замечаем его рыжеватую шевелюру и сразу бросаемся к нему. Он лежит в самой гуще хитросплетения тел, поэтому я точно могу сказать, что пока я пытаюсь добраться до него, под моими ботинками несколько чужих пальцев неприятно хрустят и ломаются. Ужасней то, что Грэхэм, в отличие от меня, вовсе не пытается быть осторожным, и я явственно слышу, как под ним ломается больше, чем пара пальцев. Стоило бы ему на это указать и посрамить, но сейчас меня волнует лишь мой второй ученик.
Рой никогда не отличался крепким телосложением. Он даже любимый гаечный ключ Грэхэма не мог поднять. Так что взять его на плечо и донести до мастерской кажется вполне выполнимой задачей. Но неожиданно возникают проблемы именно там, где их стоило ожидать.
Мы втроем почти дошли до ворот, и нам навстречу выходят пятеро мужчин. У четверых бейсбольные биты. Пятый, вроде, невооружен.
– Оп-па, а куда это вы нашего клиента тащите, а? – обратился к нам тот самый пятый. Противный, скрипучий голос разносится по всему помещению эхом.
– О, так вот ты каков, злодей! – Боже, Грэхэм, что тебя дернуло ему ответить?! – Мы пришли забрать своего друга! Ведь дружба – антоним зла. Ты зол, и посему это благо тебе неподвластно!
– Вот уж правда, мой ученик! – не знаю, что в этот раз дернуло меня, но оставить Грэхэма один на один с этим кагалом я не могу. – Этим несчастным неизвестна радость дружеских отношений! Бессонные ночи со страшными рассказами, рыбалка с одной удочкой на троих, походы в лес без карты и, главное, хорошая драка! Все за одного!
Я почти слышу, как главарь этих бандитов скрипит зубами:
– Хе, а вы странные! Вам бы наглости поубавить и можно в цирк сдавать, ха-ха. Ребятки, найдите, где эти доморощенные артисты выключаются.
Этого я больше всего и боялся. Последний раз я дрался еще в колледже. За это-то меня, в конце концов, и выкинули оттуда. Но у этой своры биты не самого лучшего качества, и если правильно ударить железной монтировкой, то можно... Со стороны Грэхэма раздается треск рвущегося дерева и почти сразу за ним – крик боли одного из бандитов. Времени оглядываться и удивляться у меня нет, так как для остальных этот крик звучит как выстрел для спринтеров.
На меня кидаются двое. Уронив на пол Роя, одного из нападающих я сразу сбиваю с ног монтировкой. Движение вышло неуклюжим и размашистым, поэтому второй противник легко достает меня своей битой. Удар пришелся в левое плечо, и, Боже, спасибо, что я правша. Пробую прицелиться в голову обидчику одним ударом наотмашь. За ночь я устал, сил не так уж много, поэтому попадаю только в корпус, ближе к груди. Кажется, тут мне и конец, но нет! Не знаю, когда я успел поменять хватку, но я ударил так, что за спиной у этого гада оказался загнутый конец. Больше времени на раздумья у меня нет, поэтому собираю все оставшиеся силы в кулак и дергаю инструмент на себя.
Через холодную сталь отчетливо чувствую вибрацию от того, как крюк легко рвет кожу и мускулы, давит и ломает ребра, задевая и разрывая какие-то органы. Через несколько мгновений мне в лицо прыскает кровь. В нос бьет едкий запас железа и гноя. Поднимаю взгляд и встречаюсь глазами со своим обидчиком. В его глазах четко виден благоговейный ужас. Кажется, он вот-вот заорет от боли и страха, но у него есть силы только на то, чтобы безмолвно открывать рот и заглатывать все больше воздуха. Из раны с характерным мокрым звуком вываливается нечто черное и быстро растекается кровью. Бедолага не сразу это замечает, продолжает глупо открывать рот и пятиться куда подальше. И эта позорная попытка бегства пресекается самым глупым и противным способом – бандит просто поскальзывается на куске своей печени. Упав на землю, он сильно бьется головой и отключается.
Сказать, что я испугался – ничего не сказать. Я совершенно напуган тем, что только что произошло перед моими глазами. Еще хуже становится, когда я понимаю, что это моих рук дело. Быстрый взгляд на монтировку, свою форму и руки – все окрашено в красный. По лицу текут теплые капли, исчезая в недельной щетине. Хочется кричать, но страшно открыть рот, чтобы только случаем не почувствовать вкуса крови.
Из-за такого впечатления я совсем забыл о том, что рядом еще есть угроза в лице трех вооруженных бандитов. Я буквально реву, ничего не вижу и хочу одного – чтобы все это побыстрее кончилось. Сквозь туманную пелену замечаю, как их главарь целится в меня из пистолета. Он что-то кричит и продолжает смотреть в мою сторону. Миг, раздается хлопок выстрела, зажмуриваюсь и... ничего не происходит.
– Ха! Вот ты каков, мельник! Теперь, наконец, я знаю, чем кончается та история! Аллен Муз, ты слышишь? Вот он – истинный финал! – Я хочу ему ответить, но у меня нет слов. Меня пугают не его слова. Я поражен той живостью, с какой он обратился ко мне и главарю этих бандитов. – Твоим мельницам так и не удалось одолеть моего дона! И никогда не удастся! Посему, дорогой мельник, твоя история навсегда останется грустной! И это хорошо! Возрадуйся! Ведь своей грустью ты сделаешь чью-то историю хорошей и веселой! Поэтому ликуй и благодари небеса за выпавшую тебе роль...
Не могу точно знать, но, похоже, у этого незадачливого бандита был всего один патрон. Говорят, так часто бывает, им главное припугнуть кого-то.
После слов Грэхэма у главаря, похоже, не возникло желания испытывать ни счастья, ни благодарности за свое настоящее положение. Сейчас ему только хочется сбежать куда подальше отсюда. Видимо, молодой артист-механик сильно на это обиделся и сделал то, во что бы я никогда не поверил, если бы не увидел собственными глазами. Хорошенько размахнувшись, он запустил своим огромным разводным ключом в сторону бандита, как будто это обычный бумеранг. Удивительней всего то, что он попал точно в цель – голову обидчика. Из затылка поднялся фонтан крови, обмякшее тело грузно свалилось на пол, а ключ, действительно, как бумеранг, вернулся к своему хозяину.
Тогда, наконец, ко мне вернулись чувства. Кровь в голове отбивает назойливую чечетку, но при этом срабатывает чувство самосохранения, и я понимаю, что надо отсюда быстрее бежать. Затем я замечаю вокруг себя и Грэхэма четыре окровавленных тела, и по спине скатывается струйка холодного пота.
В запале битвы я не заметил, как уже начался рассвет. Лучи солнца протянулись прямо в открытые ворота склада. Яркие волосы молодого механика буквально светились. Но его прическа – это все, что осталось в нем чистым. Форма, разводной ключ и лицо – все покрыто множеством кровавых ручейков. Величественно раскинув руки, он стоит под главным софитом всей нашей жизни, улыбаясь так широко, как только может, и где-то в глубине души осознавая, что его жизнь никогда не будет прежней.
Но эта немая сцена была бы недостаточно пугающей без неожиданных аплодисментов со стороны оброненного мной Роя:
– Браво!

Позже я провел с ними обоими долгую беседу.
Грэхэм мне рассказал, как он сначала с легкостью расшиб биту одного из бандитов, а потом вдохновился моим примером. Парень и вправду подумал, что так можно биться, и ничего плохого или ужасного в этом не увидел. Его рассказ о схватке с еще двумя бандитами меня поразил и напугал. Я хотел показать ему, насколько сильно он ошибся в своих выводах, но упустил момент, подбирая подходящий пример.
Рой же нам обоим рассказал, что всю свою зарплату он хотел просадить в уже знакомом ему месте. Он уверял, что все было бы отлично: он бы купил себе препаратов про запас, принял бы чуток, а попозже, может, и к Эдит забежал бы, сказать, чтоб та не волновалась. Но на обычном месте появились новые лица. Они все доказывали, что у них есть то, что отправит его куда дальше, чем его мир чудес. Все расхваливали какого-то бородача Берга или Бегга, у которого они, похоже, украли рецепт. Но в таких местах чужаков не любят и им не доверяют. Новоявленные наркодилеры быстро поняли, что дело не выгорит, достали биты и начали насильственно всем вводить препарат. Поначалу было действительно «непередаваемо», но это чувство быстро сменилось обычным забытьем.
Я только сидел и слушал их рассказы об этой ночи. Впервые за последние десять лет я вспомнил о своей жене. Тогда мне интересно, а смог бы я их воспитать правильно, будь она со мной. Но еще года не прошло, а я успел убедиться, что воспитатель из меня не просто плохой, а вообще отвратительный.
***
Даже не верится, как быстро могут пронестись шесть месяцев. Мало что изменилось с того времени. Грэхэм был все так же фанатичен, Рой все так же исчезал по ночам после получки, Эдит все так же приносила ему бутерброды и волновалась за него каждый раз, когда его не было в мастерской. Я же продолжал работать так же, как и последние пятнадцать лет своей жизни.
Та ночь на складе сейчас кажется дурным сном. Я так и не узнал, что то был за наркотик у тех отморозков, выжили ли они все, и что стало с остальными бедными детишками, которых они отравили. Зато я точно знаю, что ни о какой мести нам переживать не стоит.
Еще недели не прошло после тех событий, как по району разнесся слух о том, что полиция пытается наехать на семью Руссо за распространение наркотиков. Сложно сказать, насколько эти обвинения были обоснованы, но по всей их территории был кинут клич, что каждого, кто толкает наркотики за спиной у семьи Руссо, ждет жестокая расправа. Еще два дня прошло, и приговор был приведен в действие. После этого я окончательно успокоился и позволил себе расслабиться и забыть о тревоге.
При этом интересно заметить, что «привычное место» Роя загадочным образом осталось нетронутым. По правде говоря, все эти семь месяцев сам Рой ни разу не переставал быть для меня загадкой. Он может поражать своим умом и смышленостью, но при этом ужасать своей изменчивостью. Не так часто ему удается полностью отойти от действия своих препаратов, поэтому он постоянно находится в состоянии легкого недоумения. Но при этом приятно осознавать, что мне все же удалось привить ему некоторые хорошие черты.
Прежде всего, это его отношение к Эдит. Раньше он воспринимал ее как данность, с которой можно не считаться. Она ему была приятна, он ее благодарил и, может, по-своему любил, но все-таки почти все ее просьбы и переживания он пропускал мимо ушей. Но после того случая, когда он наконец пришел в себя, я рассказал ему о том, что именно Эдит сподвигла нас на его поиски. Естественно, рассказать о ее слезах я тоже не забыл. Казалось бы, он и сам мог обо всем догадаться, ведь он не слепой и знает, как к нему относится его подруга. Но, видимо, чьи-то слова со стороны могут действовать сильнее, чем собственные мысли.
Очень скоро Рой действительно начал заранее предупреждать Эдит об отлучках, искренне благодарить за бутерброды и даже иногда посвящать ей наши вечерние импровизации.

– Знаешь, Лось, а я ведь потом отыскал нормальную книжку про Дон Кихота, – без каких-либо вступлений однажды обратился ко мне Рой. Я вышел на свой обычный перекур, а он увязался следом.
– Да? Как приятно, друг мой! И что же, правда ль мельницы упали под натиском нашего героя? – совершенно искренне поинтересовался я, ведь я и вправду ни разу не читал полной версии этой истории.
– Вот я о них и хотел поговорить. Понимаешь, эта книга в разы больше той, что у тебя. Когда мне ее дала Эдит, я был так рад, что смогу наконец рассказать еще больше историй о Доне, чтобы удивить и порадовать вас с Грэхэмом. Но потом я ее прочел. Я не хотел бы тебя расстраивать, но он оказался совсем не героем. Его высмеивают буквально все: от крестьян вокруг него до самого автора.
Вот так просто последняя часть головоломки стала на место. Я всегда подозревал, что не все так просто с этой историей, и, наконец, узнал, что так и есть. Мои опасения подтвердились, и сил хватило лишь на одно – смех. Я хохотал как бешеный. Еще минута, и недокуренная сигарета упала на землю, меня скрутило пополам, и я закашлялся:
– Я так и знал! Кха! И это все твои вести?
– Почти. Просто хотел сказать, что можешь не отчаиваться и не переживать по этому поводу, ведь для нас с Грэхэмом ты навсегда останешься нашим доном, – его взгляд блуждал где угодно, но только не фокусировался на мне. Тем не менее, его признание меня тронуло. Даже несмотря на то, что оно было загадочно похоже на прощание.

Сегодня, буквально через три дня, к нам пришла Эдит. За полгода ее длинные черные волосы стали еще красивее, а милая улыбка еще живее. Милая девочка с чего-то оделась торжественно – мы ни разу не видели ее настолько нарядной. Как обычно, она принесла свою корзинку, полную бутербродов, и впервые сказала, что это для нас всех. Это всегда подразумевалось, но произнесла это она сама в первый раз.
Сегодня она пришла необычно рано. Поэтому мы все вчетвером решили воспользоваться обеденным перерывом и устроить пикник прямо на месте нашей «сцены». Бутерброды были потрясающие и совсем непохожие на те, что она делала раньше.
Работы в этот раз выдалось много, поэтому мы покушали довольно быстро и только хотели возвращаться к своим обязанностям, как Эдит решилась сообщить нам неприятную новость – ее отца перевели в Нью-Йорк, и ей придется переехать туда вместе с ним.
Как всегда, больше всего эмоций проявил Грэхэм. Он еще минут пять разглагольствовал по поводу несправедливости жизни. Я отнесся к этому спокойно – уже не первый и не второй раз, кому-то из моих знакомых приходится бросать все и куда-то переезжать. Может, там им будет лучше – я всегда стараюсь придерживаться только этой мысли.
Хуже всего было Рою. Как только он услышал новость, он буквально окаменел. Он всегда жил в своем мире, полном красок и радости, – там, где ему в любом случае было хорошо. Но было и то немногое, что удерживало его от полного погружения туда. Не знаю, были ли мы с Грэхэмом среди этих причин, но Эдит определенно была главным сдерживающим фактором. Когда настало время им двоим прощаться, я схватил второго ученика под мышку, и отнес его подальше в сторону. Я мог только видеть, как Эдит со слезами на глазах прощается с Роем, что-то ему подробно рассказывает и обнимает. Рой ни разу не шелохнулся.
Так Эдит и ушла.

Я точно знал одно – мой рыжий ученик долго сам не протянет. Он снова закрылся в себе, стал сторониться нас с Грэхэмом и больше пропадать в своем мире грез. Наши ночные представления тоже испортились, и мы решили, что пока их стоит прекратить. Складывалось впечатление, что все идет не так, как должно.
Очень скоро нам выдали деньги за один из выполненных срочных заказов. Рой быстро скрылся с рабочего места, и мы остались сторожить мастерскую вдвоем.
За эти полгода Грэхэм изменился очень сильно. Он полностью перенял и улучшил мою манеру говорить; то ли накупил, то ли нашел кучу различных учебников по механике и анатомии; возмужал, вытянулся в росте и, ко всему прочему, его голос тоже поломался, став красивым и глубоким. Когда ему было нечего читать, он буквально из всего устраивал представление. Многих старожилов мастерской это раздражало, но только не меня.
Сейчас у него было что читать, поэтому он сидел очень тихо и разглядывал анатомический атлас. Сам я вышел на улицу покурить. Хотелось свежего воздуха и спокойствия. Я вспомнил о том самом происшествии, вздрогнул и задумался о мотивах тех бандитов. Как бы я ни пытался найти им самое маленькое оправдание, все равно ничего не выходило. Когда-то давно или они, или им искалечили жизнь, они озлобились и захотели выместить свою обиду на других. Вот так просто все выходило, хотя не факт, что правильно. К собственному сожалению, я совсем не могу оправдать ни их самих, ни то, чем они занимались. В моей жизни тоже было достаточно серьезных обид и одна из них – на смерть моего мира. Пожарные потом точно сказали, что это был поджог. Мне до сих пор неизвестно, кому это было выгодно, но я смог это превозмочь и не стать озлобленным на весь мир негодяем. По-моему, лучше некоторая флегматичность, чем негативная эмоциональность.
Когда я вернулся к нам в угол, меня уже ждал сюрприз:
– Смотри, Аллен Муз, что я отыскал! – Грэхэм стоял на столе и победоносно держал над головой какой-то пакет. – Рядом с этими загадочными травами лежала записка от нашего друга и приятеля Роя Мэддока! Никак не разберу его почерк, но, похоже, это изысканнейший чай, который он хотел бы с нами попробовать!
Он спрыгнул со стола и помчался за горелкой, которую мы использовали для приготовления еды. Все это звучало очень подозрительно. Пока он ставил чайник, я попытался изучить упаковку, но на ней было все написано иероглифами, поэтому особо мне ничего узнать не удалось.
Через минуту весь наш угол был заполнен прелестнейшим запахом. Отчего-то нам стало веселее, а света в здании – больше. Разлив чаек по чашкам, мы осушили их в три глотка и разлили еще по разу. Эффект от чая был очень ободряющим и приятным. Так и пяти минут не прошло, как мы выпили весь чайник. Естественно, мы сразу поставили второй – все хотелось побольше попробовать этого вкуснейшего чая! Ведь чай – это вода! А вода – это жизнь! Жизнь полна горечи и боли, так почему же мы ее тратим попусту? Не лучше ли взять и просто выпить чаю? Но что же вода так долго кипит? О, так в пакете ведь много всего осталось! Интересно, а каков этот чай на вкус без кипятка? Без воды? Без жизни? Каково это – существовать без жизни? Не в этом ли бессмертие?
– Аллен Муз, стой! – о, мой ученик вновь влез на стол и командует мною. – Что нашло на тебя, неужто ты собираешься не дождаться приятного чаепития, коим и Алиса наслаждалась? – ах, как же он заливается смехом! Невинный гогот еще совсем молодого мужчины! Вот так красота!
Но ничто меня больше не отвлечет от пробы этого снадобья! Мне кажется, что моя рука становится все больше, и вскоре она просто не пролезет в этот пакет! Ужасаюсь и хватаю из пакета горсть побольше. Смесь полна трав и серебряной пыли. Все сыпется из рук, но часть я все же успеваю попробовать на вкус. Только что пересохший рот наполняется слюной, чувствует, как пенится та пыль, и я отдаюсь блаженству. Боже, я хочу еще, но пакет уже на полу, так далеко внизу! Я боюсь спускаться вниз, но мне придется! Грэхэм, чего же ты стоишь, помоги мне!
– С тобой творится нечто странное, Аллен Муз! Хватит есть этот чай и...
– И что? И ты сам все съешь? Ну уж нет! Я растил вас вместе, чтобы вы всегда делились! Мне казалось, так вы и поступали, хотя так и не стали настоящими друзьями. И где это теперь? Теперь ты хочешь отнять у старика его напиток?
– О небеса, что с тобою? Где мой учитель и наставник, что говорил, как ни в одной книжке не писали? Где он?!
О, ты назвал меня своим наставником! Как приятно! Большей отрады быть не может, чем когда тебя принимает твой ученик! Вот, прошу, возьми и ты, попробуй этой ангельской пыли!
– Убери свои р... Э, тьфу! Да как ты посмел совать мне в рот эту дрянь!
Грэхэм, да ты все медленнее говоришь! Неужто пытаешься распробовать получше и растянуть подольше удовольствие?
– Дрянь... Такую вкусную и прекрасную, как только может быть весь мир вокруг нас...
– А то! Я плохого не посоветую. Знаешь, вот мы тут так лежим, живем, радуемся этому, а никто и не знает. Всем все равно.
– Что я слышу! Ты так и не перестал столь странно говорить! Где же те красивые слова в длинных предложениях? Куда делись прекрасные речи и откуда взялись столь обычные выражения? Предупреждаю тебя, что если вскоре я не увижу истинного Аллена Муза, то тебе несдобровать, негодяй!
– Хех, а мне на тебя не наплевать. Мне не все равно.
– Ах так?! Так получай!

О боже, наконец-то теория становится практикой! Наконец я все познаю, ведь познание – это путь вверх, к свету! О небеса, спасибо, что тут так светло, и я все сам смогу разглядеть собственными глазами!
– Что ты делаешь, Грэхэм?
– Починить тебя готовлюсь! Спасибо за ключ твой разводной, ведь без него мне бы точно ничего не удалось.
Некогда этот человек был моим другом и учителем. Теперь его нет, он исчез в небытие. Но во мне теплится надежда, что наставник скрылся где-то в теле. Быть может, очень глубоко. Но я уже чинил не сотню и не две машин, и каждая уезжала целой! Так что же мне теперь мешает разобрать и собрать дорогого человека? Вот мой атлас, в нем все расписано: сначала надо снять с его груди кожу. Ой, неужто так сложно это сделать без ножа? Но не проблема, гайки мы тоже легко руками крутим, поэтому могу схватиться за соски, в сторону их крутануть и... Вот же незадача, они отдельно, кожа – нет. Но ничего, сейчас я прихвачу ее ключом и просто оттяну, как повредившееся крыло автомобиля. Кровь так и плещет, и сразу мысль, что стоило бы поменять прокладки. Но рано пока, ведь до мотора еще лишь предстоит добраться.
Дорогу преграждают прутья ребер. Они едины, словно братья, прижавшиеся к матери-грудине. Но чувства их недостаточно сильны, поэтому их узы я ломаю легко и непринужденно. Кости скрипят, противятся, но поддаются. Любовь моя к наставнику сильней, чем их привязанность друг к другу. Двадцать ребер изничтожены, и можно, наконец, добраться до мотора, что питает человека! Костяная крышка, что так упорно его защищала, пусть летит куда подальше!
И вот оно, место с его душою! Еще немного, и будет он починен! Вот понять бы только, как ее достать, ведь учебник этого нам не говорит... О нет! Оно стоит! Вся жизнь висит на волоске! Срочно нужно завести мотор! Зажигание, искра, ток! Аккумулятор рядом, слава небесам! Плюс и минус не имеют значения, когда тут гибнет человек! Я спасу его, я знаю! Разряд и отсоединяю! И вот он должен встать, улыбнуться и сказать, что благодарен мне, что я вернул его. Но он лежит и вставать не собирается. Разряд и прочь щипцы. Нет, никакой реакции! Может, стоит подольше поддержать?
Минута, две, и все никак! Уже и жареным запахло, пробуждая лишь только аппетит. Отсоединяю ток, и вдруг:
– Ты его убил! – Рой Мэддок, друг мой дорогой, стоит в воротах мастерской и кричит мне что-то. Хватается за голову и винит себя. Странный человек. Он разворачивается и убегает, роняя за собой пакет бумажный. Мне кажется, я вижу в нем билеты. Он возвращается, подбирает их и исчезает навсегда.
И тут меня будто тот же ток пронзает! Свет меркнет, когда становится все ясно. Ирония судьбы – ловушка жизни. Добрые намерения приводят лишь к огорчению. Ведь, правда, грустные истории – это интересно. Поэтому, Рой Мэддок, ты не плачь, ты внес свой вклад в историю о нас. И пусть теперь мы вряд ли встретимся, картину эту ты скроешь в памяти своей, я не обижусь, нет. Я буду только благодарен.
***
Ах, удивительный мир! Человечество, ты прекрасно, но скучно! Год прошел, никто уже и не вспомнит, каким я был, и что я натворил. Не знаю, печалиться ли мне от этого, иль плакать.
Аллен Муз остался в памяти немногих, но это хорошо. Он был страницей лишь в повести моей жизни. Не скажу, что повесть вышла счастливой и прекрасной, но раз мне было грустно, значит, кто-то этому был рад? Вполне возможно, так и было.
Но больше времени оглядываться на прошлое нет. Наш босс договорился с местной мафией, что будет им теперь запчасти поставлять. Грядет расширение, а с ним и новые лица. Сам босс сказал, что приставит ко мне ученика. Шафт – что за нелепое имя? Но судить о чем-либо еще рано, ведь это лишь первая страница моего долгого романа жизни, и о будущих поворотах сюжета знать никто не может.

@темы: Ryohgo Narita, Мое творчество, фанфы

---

Начало конца. Часть №2240. М.

Название: Нис Холистоун тоже может украсть первый раз
Автор: Teisson h
Беты: M_A, whisky & soda
Размер: драббл, 949 слов
Фендом: Baccano
Пейринг/Персонажи: Нис Холистоун/Джакуззи Сплот
Жанр: романс, PWP
Рейтинг: NC-17(кинк!)
Примечание: 1933 год; кинк — шрамы, буккакэ. Изначально был написан на ФБ-2012.
Краткое содержание: Джакуззи влечет к Нис, довольно необычно влечет. И вот Нис об этом узнает...


В поисках укрытия Джакуззи забрался на огромную роскошную кровать, залез за немаленькую подушку и вцепился в нее, как спартанец в свой щит. Он в очередной раз плакал. Из-за слез стоящая в дверях Нис плыла у него перед глазами. Щеки и уши парня горели от стыда.
– Джакуззи, ты занимался тем, о чем я подумала? – казалось, девушка не придавала подобной мысли особого значения. В ее голосе слышался лишь здоровый интерес. Не получив ответа, она продолжила:
– Хм... Как интересно... Это комната самой Евы Дженоард, тут такое большое зеркало с косметическим столиком... Она даже забыла свои заколки с расческой... И тут ты перед всем этим...
– Нет! Это не так! Все не так! Мисс Ева здесь ни при чем! Я смотрел на... – запнулся. Зареванный парень схватился за голову, не в силах выдавить из себя признание, судорожно сглотнул:
– На себя.
Озорная улыбка мигом сошла с лица одноглазой блондинки, сменившись выражением полного недоумения, смешанного со смущением, залившим ее лицо ярким румянцем. Джакуззи быстро сообразил, какую глупость он сказал, и вдогонку добавил:
– На свою татуировку, – сказал, сам испугался своих слов и спрятался за подушкой.
– Но почему на нее? – даже после пояснения недоумение Нис еще не собиралось исчезать.
– Просто... – Джакуззи не заметил, как перестал лить слезы. – Когда я смотрю на нее, я вспоминаю о тебе и твоих шрамах. Нис, ты очень красивая и...
– То есть... Когда я вошла, ты сидел со спущенными штанами и думал о моих шрамах?
В ответ он только кивнул:
– Просто я знаю, что ты все равно иногда стесняешься их... Даже несмотря на мои усилия... Но мне они так нравятся...
– Стой. Во-первых, ты балбес.
По щеке парня потекла слеза. Девушка же сделала паузу, кашлянула в кулачок, отвела взгляд и продолжила, покраснев:
– Во-вторых, я давно перестала переживать по этому поводу именно благодаря твоим усилиям. Поэтому ты – мой любимый балбес. И... Если ты не шутил... Я могу показать тебе все мои шрамы.
Джакуззи даже не знал, что на это ответить. Его мысли метались между стыдом и желанием. Его страдания внешне были слишком заметны, поэтому Нис пробормотала, что она начинает, и, если ему не понравится, пусть сам об этом скажет.
Джакуззи всегда было стыдно признаться, но вечно открытые, усеянные шрамами плечи девушки все время будоражили его воображение. Бывало, он случайно притрагивался к ней и радовался ощущению необычной неровности ее кожи. Но теперь, когда она расстегнула и сняла жилетку, у него перехватило дух. От левого плеча вниз, до самой ареолы, спустился крупный лист шрама. С правой стороны же шрам поменьше прятался под светло-коричневым соском. Очертание, похожее на полумесяц, занимала довольно много места. Вокруг этих гигантов роились и шрамы поменьше. Вновь сухими глазами Джакуззи то изучал все детальки и неровности, то, смущаясь, смотрел в сторону.
– Тебе не нравится? – Нис заметила блуждающий взгляд парня.
– Очень нравится! – только и смог он выпалить на одном дыхании.
– Тогда...
Голая по пояс блондинка взобралась на кровать, добралась до парня и откинула его подушку подальше. Джакуззи так и не надел обратно штаны, и уже заметно обмякший член выглядел не самым привлекательным образом. Девушку это, скорее, позабавило. Она опустила низко голову, взяла заинтересовавший орган двумя пальчиками и начала рассматривать. Несколько секунд Джакуззи показались вечностью. Он сидел и боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть: ни себя, ни Нис. В такой необычной для них обоих ситуации он вновь возбудился. Блондинка резко подняла голову. Не отводя взгляда от его глаз, она осторожно потерлась израненной щекой о головку. Джакуззи только тихо ахнул. Это было больше того, на что он мог рассчитывать. Сейчас он остро чувствовал каждый изъян любимой девушки. И кроме этого сладкого ощущения его сильно возбуждал вид. Вид того, как покрытая темными лоскутами прекрасная Нис сама наслаждалась тем, что делала. Она попробовала облизать весь ствол, но после первой неловкой попытки сильно смутилась и продолжила уже руками. Джакуззи обожал ее руки – всегда пахнущие порохом и серой, всегда темные от реагентов и россыпи шрамов. Одной мысли о них ему хватило, чтобы возбудиться сильнее. И теперь, когда ее пальчики скользили по его члену, он так и растаял, не зная, как на это реагировать. Нис видела, как он часто сопел и щурился от удовольствия. С каждым ее движением он дышал глубже, и скоро девушка почувствовала, как ствол в ее руке пульсирует все сильней. Внезапно из его головки вылетела липкая струя...
Джакуззи плакал и боялся открыть глаза. Он почувствовал, как Нис убрала руки и тихонько сказала посмотреть на нее. Сплот привык доверять своей девушке: он приоткрыл левый глаз и через пелену слез увидел, как Нис размазывала его сперму по своим шрамам. Удивительней же и приятней всего было смотреть, как несколько капель с ее щеки упали ей на грудь, на тот самый шрам, что тянулся от плеча. Эти капли стекали вниз, цепляясь за каждую неровность шрамированной кожи, но Нис быстро среагировала и аккуратно размазала по всей длине темного следа. После этого она демонстративно облизнула свои разноцветные пальчики. Подобное зрелище сильно его взбудоражило: Джакуззи был молод, но после такого первого опыта скорая вторая эрекция бывает не у каждого, зато сырого возбуждения – хоть отбавляй. Поэтому ведомый лишь им Джакуззи наклонился ближе к Нис и сильно поцеловал ее в губы. Поцелуй был долгим, с терпким вкусом спермы и горьким вкусом пороха. Он наконец позволил себе притронуться к ее прекрасной коже, далекой от идеала гладкости. На высыхавшие влажные следы он не обращал внимания – ведь теперь в его руках был тот недостижимый клад, который так долго будоражил его фантазии.

Через пять минут они поняли, что продолжать сейчас им будет трудно. Нис сказала, что ей было приятно порадовать своего любимого, но теперь сперма начала высыхать, стягивать кожу и это было не очень приятно. Джакуззи согласился, что не стоит торопить события. Согласился и разревелся. Ему стало стыдно: и за то, что так не смог сделать приятное Нис, и за то, что на дорогое одеяло мисс Дженоард попало несколько капель.
Выплакавшись, он понял, что обе проблемы легко решаются, и пообещал себе с ними обязательно разобраться.

@темы: Ryohgo Narita, Мое творчество, фанфы

---

Начало конца. Часть №2239. Л.

Название: Джузеппе готов помочь любой бамбине, что может заплатить цену помощи
Автор: Teisson h
Беты: M_A, whisky & soda
Размер: мини, 2446 cлов
Фендом: Baccano
Персонажи: ОМП, Сильви Люмьер
Категория: гет
Жанр: PWP
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: в аниме Сильви попала в Нью-Йорк. Там она и узнала о всех событиях 1930-го года. Но где она была в это время и как ей удалось остаться инкогнито? Ей помог старик Джузеппе...
Примечание: 1930 год. POV. В тексте встречаются итальянские слова, словарик расположен в конце текста. Изначально был написан на ФБ-2012.

Серьёзное дело не терпит слабаков. Сейчас каждый готов перегрызть друг другу глотку, лишь бы урвать цент-другой. Люди поделились на тех, кто грызёт, и тех, кого грызут. Весь принцип выживания свёлся к простому: убивай или будешь убит.
Я из тех, кто убивает. Правда, я сильно отличаюсь от мафиози, которые с лёгкостью отправляют неугодных бедолаг на дно Гудзона за малейшую провинность перед ними. Их дела меня касаются только как покупателя. Если посетитель моего ристорантэ хочет освежиться чем-то горячительным – нет проблем, у старины Джузеппе всегда найдётся несколько бутылочек отличного вина! Если – вдруг! – захочет чего-то покрепче, будоражащего разум, то это не ко мне. Вон, на территории семьи Рунората есть неплохое местечко моего кузена, – он молод и бессовестен, поэтому спокойно связывается со столь скользкой темой, как наркотики. Но, бывает, ко мне захаживают и такие клиенты, что не прочь поразвлечься с артистичными биричинами, которые выступают на моей импровизированной сцене.
О да, эта сцена – лучшее, что я мог придумать для своего милого ристорантэ. Мой нонно мне часто говорил: не будь зрелищ, человек давно бы отказался и от хлеба. Старика я всегда слушал внимательно, но и про друзей не забывал. Здесь, в Нью-Йорке, достаточно хороших ребят, знающих, как и заработать побольше, и самим позабавиться. Не зря, вон, все члены каморры Мартилло уже второй день как ходят с улыбками на лицах. Они только что пережили пожар и налёт, а им все нипочём.
Так вот, о чем это я? Ах да, наслаждение в работе. За долгие десять лет я научился вести дела так, что о моем небольшом заведении знают все, у кого есть деньги и хороший вкус. Благо, среди полицейских таких тоже достаточно. Редким конкурентам невдомёк: секрет в том, чтобы знать себе цену, но и не наглеть при этом. Например, вернёмся к вопросу о юных артистичных особах. У меня в ристорантэ каждый вечер выступают бамбины. По будням я выпускаю их группами по несколько человек – часто они только-только приехали из какого-то богом забытого шахтёрского городка или, что хуже, из Европы или из Мексики. Бедняжки не слышали о Депрессии и безропотно верят в страну великих возможностей. Буду честен, я прекрасно осведомлен об этом, оттого мои будние вечера только для тех, кто готов на все, лишь бы зацепиться в Большом Яблоке. А это включает в себя не только пение и танцы. Точнее, зачастую, это включает в себя что угодно, но только не пение и танцы. Моя часть сделки – найти, приютить, отмыть и выпустить на сцену-витрину. Никаких бумаг – никаких обязательств. Все, что случится с бамбиной, – это её собственное дело. Свою часть за ужин я уже получил, а вот получит ли она свой билет в жизнь от заинтересованного гостя заведения – зависит только от неё. Пока этого не произошло, любая может выходить на помост и зарабатывать деньги мне. Джузеппе ведь добрый, как-никак, – и накормит, и приоденет, и даст то, за чем они приезжают, – возможность. Главное: заплати свой взнос и дай ему убедиться, что товар стоящий. Удивительно, но в такой ситуации среди посетителей есть и те, кто считают именно диретторэ дэль ристорантэ виноватым в плохом качестве товара. Еду готовит повар, а бамбина – сама себя. Я лишь даю всем возможность что-то продать или купить в приятной обстановке. Но несколько подобных обид со стороны дорогих посетителей, и Джузеппе сдался – начал самостоятельно дегустировать каждое новое вечернее блюдо.
За почти шесть лет я привык ко всему. Были и аппетитнейшие зрелые грудки с окорочками, были и совершенно неготовые, сырые курочки, которых ещё стоило бы довести до готовности. Знаете, мой цио был отличным поваром и казановой, и я многому научился именно у него (жаль только, что он не был сведущ в делах денежных, ведь в ином случае ему не пришлось бы отдать этот ристорантэ мне много лет назад).
Так вот, за долгие годы я успел преодолеть свою жалость к бедным бамбинам, начать этим наслаждаться и, в конце концов, пресытиться всем подобным. Естественно, в тощих телесах с выпирающими косточками на исхудавших ягодицах и рёбрах под небольшими грудками есть свой некий шарм, и, в одно время, я им даже проникся, но иногда несчастную просто хочется обнять и приласкать. Отдельно можно упомянуть о милашках, которые приезжают в город в поисках лучшей жизни без единой мысли, как же этого добиться. Они считают, что здесь можно многого достичь, не прикладывая никаких усилий. Эти мысли приходится буквально разрывать, часто с кровью, и поступательно доказывать, что этот мир не так уж прост, как им казалось. Бывает, они не выдерживают таких откровений, убегают и сгнивают в Центральном Парке рядом с другими бездомными. Более разумные остаются и продолжают добиваться своего.
Но вот сегодня ко мне пришла Венере. На вид ей всего лет двадцать максимум, хотя поначалу, из-за пышной шубки и иссиня-белых волос, я принял её за почтенную донну. Войдя в кабинет, она сняла верхнюю одежду, показав прелестное концертное платье с глубоким декольте и аккуратными открытыми плечиками. Дио мио, я часами мог бы описывать, насколько прекрасна её белоснежная кожа, приятен еле уловимый сладкий запах и соблазнительны контуры её стройной фигуры.
Подобная красота застала меня врасплох, и я не сразу заставил себя поднять взгляд на личико. Головка на тонкой шее будто принадлежала хрустальной статуэтке, к которой боишься лишний раз притронуться и любуешься на расстоянии. Изящные губки были слегка подкрашены еле заметной помадой, которая лишь подчёркивала их натуральный блеск. Дальше мой взгляд зацепился за небольшой, немного вздёрнутый носик и утонул в омутах огромных тёмно-серых глаз юной бамбины. Их необычный, взрослый взгляд сочетался с юной красотой, и потому вернуться от глаз обратно к её привлекательным формам было решительно невозможно.
Девушка, несомненно, заметила мою лёгкую оторопь, улыбнулась и подошла ближе к столу, за которым я сидел. Сказала, что её зовут Сильви Аваро. Я поинтересовался, а не сестра ли она достопочтенного контэ д'оро каморры Мартилло. Она на секунду запнулась, улыбнулась ещё шире и виновато извинилась. Ещё через пару минут я узнал, что у неё есть неотложные дела в Нью-Йорке и ей нужна здесь работа. Просила никому не распространяться о ней. Хм! Подобная уверенность в том, что я её обязательно приму, слегка рассеяла пелену обаяния и заставила посмотреть на неё с совершенно иной стороны. Я начал допрос и вскоре узнал, что сама она не местная, отца она никогда не знала, мать была некогда танцовщицей, вся её шикарная одежда теперь досталась ей, а петь её учили в самых известных и спорных заведениях Чикаго.
Получив ответы на свои вопросы, я дал себе минуту на раздумья. Вся её история была идеальна, каждый кусочек цеплялся за другой – не придерёшься. Идеальная история жизни бамбины, что желает прорваться в большую жизнь с помощью Джузеппе. Это-то и настораживало. Я слишком долго занимался такими делами, и поэтому знал, что настолько идеальных историй не бывает. Всегда есть нечто, что замалчивают. Убийство, изнасилование, побег или даже обычное отсутствие минимальных данных для сцены. Но у этой Сильви все было на месте.
Тяжело вздохнув, я поинтересовался, понимает ли она, что может рассчитывать только на будние вечера. После загадочно протяжного положительного ответа, я спросил, а знает ли она, что подобные выступления подразумевают. В тот же момент улыбка с её лица стёрлась, тонкие брови нахмурились в немой решимости. Она кивнула.
Первым на пол упало платье. Она сама лёгким движением скинула его лямки с плеч. И передо мной стояла совершенно нагая Венере. На груди, что была всё-таки чуть меньше, чем казалась в платье, розовели небольшие мягкие соски. Чуточку выпирающий небольшой живот заканчивался внизу маленькой интимной причёской. Мелкие волоски были седыми, поэтому казалось, что это лишь лёгкий пушок, который может сдуть самый слабый ветер. Узкая талия переходила в прекрасные изгибы бёдер, которые продолжались двумя стройными ножками. Удивительно, но хрупкая с виду бамбина оказалась весьма аппетитной. Никаких выпирающих косточек ниже пояса, никаких выделяющихся рёбер. Наконец, глаз мог ухватиться за объёмные прелести. Дио Мио, почему же руки опускались при виде такого создания, не желая его портить, а между ног становилось все теснее?
Сильви тихо подошла ко мне за стол, поманила пальчиком. В голову закралась мысль, что стоит узнать, в каких именно заведениях она росла и выступала и где же такому учат маленьких биричин в Чикаго. При всей своей хрупкости, она показывала высший класс во всем: и в поведении, и в отношении с клиентом (мной), и, как вскоре оказалось, в обслуживании. Повинуясь, я повернулся на кресле, не в силах отвести взгляда от распущенной вмиг причёски. Красивые белые волосы упали ей на плечи. Она наклонилась совсем близко к моему лицу, дотянулась до правого уха и начала медленно водить по нему язычком. Пока я млел под теплом её дыхания, её рука уже успела раскрыть мои пояс и брюки. Запустив руку, она вытянула мой уже совершенно твердый и горячий член. Немного отвлёкшись, она подняла ту же руку ко рту, облизала указательный и средний пальцы, опустила её обратно и начала водить вдоль всего пене. Наслаждаясь подобным двойным удовольствием, я закрыл глаза, протянул к её спине руку, чтобы просто погладить. Как только моя ладонь легла ей на лопатку, Венере заметно вздрогнула и прогнулась, будто не желая чувствовать на себе ничьих прикосновений. Любая другая бамбина в её положении так же реагировала на первое моё прикосновение, и это понятно. Но, в отличие от остальных случаев, моё движение было продиктовано желанием сделать приятно в ответ, а не просто проверить-научить несмышлёную в любовных делах девицу. Красавица же уже показала, что немало умеет, и поэтому я опустил руку, позволив ей делать то, что она сама пожелает.
И минуты не прошло, как я достаточно возбудился, а мой мембро стал влажным. Венере, видимо, пришла к тому же выводу, оставила моё ухо, выпрямилась, закинула ногу и села мне на колени. Придерживая двумя пальчиками мой пене, она начала тереться об него только своим пушком, лишь чуть позже дав мне почувствовать мягкость и тепло её сокровенного места. Сразу войти в себя она мне не дала. Как только я заметил, что её соски начали твердеть, я понял, что ещё действительно не время. Мягкая плоть возбуждала своим теплом, но ещё больше возбуждал вид бамбины, которая, в конце концов, полностью возбудилась. Её тело казалось ещё прекрасней, чем прежде. Она полностью выпрямила спину, одной рукой все ещё придерживала мой мембро, второй охватила свою левую грудь, голову слегка закинула назад, скрыв от меня свои глаза, чуть приоткрыла рот. Скоро она уже практически скакала на мне, то и дело задевая головку. От настолько ускорившихся движений я почувствовал, как начал подходить к кульминации. В тот момент я был бы только рад, но сейчас я понимаю, что, если бы на этом все и кончилось, то о том, о чем мы договорились в конечном итоге, можно было бы и не думать. Но, достигнув предела своего возбуждения, Венере резко опустилась на мой мембро, впустив его так быстро, как только смогла. Она тихо пискнула и остановилась, облокотившись обеими руками мне на плечи. Я не видел её лица из-за растрёпанных волос, но быстро понял, в чем было дело. Правда, эта бамбина подготовилась досконально, увлажнив и меня, и себя. Я вошёл в неё легко и быстро, но все же одно знакомое ощущение пронеслось: сложное чувство преодоления препятствия, которое навсегда превращает юную бамбину в ещё неопытную, но уже донну. Сама она практически не обратила на это внимания. Опасаясь очередных кровавых разводов повсюду, я опустил взгляд вниз. Сначала мне показалось, будто бы небольшая капля крови сползла на мой лобок, но, похоже, это было обычным помутнением, раз уже через мгновение ничего подобного там не было. Я вновь поднял голову, по-прежнему наслаждаясь красотой молодого тела, которое очень скоро продолжило двигаться, не переставая доставлять мне высшее удовольствие. Я снова не смог рассмотреть её лица, хотя мне и удалось заметить, как она прикусила себе нижнюю губу. К сожалению, я так и не смог понять, было это от удовольствия или все же от боли.
Резкие движения внезапно прекратились и Венере полностью насадилась на мой мембро. От таких долгих и быстрых движений она вся вспотела, растрёпанные волосы прилипли к её лицу. Она начала старательно, неспешно ёрзать, будто пробуя мой пене на вкус, как пробуют вино на языке. От подобных движений и, чего скрывать, сравнений мое возбуждение, наконец, достигло наивысшей точки. В тот же момент произошло нечто необычное – Венере успела резко встать и дать струе моего семени попасть только ей на живот, будто она точно знала, когда я буду готов. А я и вправду был готов! Я был готов дать ей все, что она пожелает – я впервые почувствовал себя настолько хорошо после собеседования с новой биричиной.
Дав мне немного отдышаться, Сильви наклонилась к моему уху и прошептала, что была бы не против поменять будние смены на выходные. Сделав несколько вдохов, добавила, что точно знает, что я от этого никак не пострадаю. Так и есть, я уже говорил, Джузеппе честен и продажей своих бамбин не занимается. Сейчас, наконец, мне стало интересно, откуда она об этом могла узнать. Все у меня за спиной только и думают, что бедный Джузеппе развёл у себя в ристорантэ бордель. Я не уверен, что даже бравые джиорналисти из "Дейли Дейз" в курсе настоящего положения дел. Мой нонно всегда говорил, что именно слухи приводят с собой посетителей, и я не спешил никого разубеждать. Поэтому-то сейчас осведомлённость юной особы сильно поразила меня. Тем не менее, в тот момент я с лёгкостью согласился дать ей по два часа выступлений в те дни, когда посетители приходят насладиться настоящим искусством, а не показом нового товара.
Получив моё согласие, Венере мило улыбнулась, ловким движением вытянула платок из кармана моего же пиджака, вытерла бледное разгорячённое тело и, показывая на платок, уведомила меня, что это и есть её гонорар вкупе с бесплатной едой в моем ристорантэ. В ответ я смог лишь кивнуть. Она быстро оделась в своё немногочисленное убранство, напомнила, что уже послезавтра она будет рада видеть себя в списках выступающих звёзд, и скрылась за дверью.
За все это время я так и не снял пиджак. Брюки с туфлями также остались на мне. И все же я получил то удовольствие, которого не испытывал никогда в жизни. Несомненно, это был секс ради некой цели, но она знала её цену и была рада её уплатить.
Больше я ничего у неё не спрошу: ни про её настоящее имя, ни про её прошлое, ни про её осведомлённость, ни про её умение. Сейчас я просто попытаюсь привести все мысли в порядок. Достану сигару, неторопливо подкурю её, надену штаны, заведу граммофон, поставлю пластинку несравненной Сильви Люмьер... Альт! Дио мио, перке я пообещал себе, что не буду её ни о чем расспрашивать?! Ладно... По крайней мере, я знаю, что посетители моего ристорантэ действительно будут рады новой участнице вечернего представления...

Из чёрного хода в ресторан "У Джузеппе", находившегося на окраине Маленькой Италии, вышла молодая девушка в шубке. Кинув в ближайший угол неясный комок то ли бумаги, то ли ткани, она направилась в сторону милого и тихого медового магазина "Альвеаре". Весь путь с её лица не сходила улыбка, и она все не могла перестать удивляться тому, что может сделать пикантная особенность бессмертной девственницы и опытной женщины. Она никогда никому многого не позволяла, но когда цели диктовали не совсем приятные цены, она знала, как их уплатить с наибольшей скидкой.
Теперь, наконец, она в Нью-Йорке. Она готова отыскать обидчика в этом лабиринте небоскрёбов и, так или иначе, соединиться с тем, с кем хотела прожить всю жизнь. Но сначала она незаметно поинтересуется делами дорогого брата её покойного любимого…

-----

Словарь

birichina – озорная девчонка
nonno – дед
bambina – девочка
zio – дядя
Venere – Венера, богиня красоты
Alt – стоп
membro, pene – член

@темы: Ryohgo Narita, Мое творчество, фанфы

---

Начало конца. Часть №2238. К.

...и вот уже вторую ночь я забываю выложить что обещал... =_=
----
Сходил в школу, написал заявление. В середине августа понесу документы. К тому же времени надо ознакомиться с учебниками, что уже есть, а дальше будет веселее.
Понимание того, что происходит еще не пришло.
----
Пере/посмотрели Дреддов. Почитал вики чуть-чуть.
Итог: Сталонне мне понравился больше, ибо дизайн костюмов комиксный, подбородок у него круче и его губья верх-ногами выглядят более естественно. Урбан понравился не снимаемым шлемом, сюжетом (ДА! Сначала меня он расстроил, но потом я его распробовал~), Ма-Мой и судьей Андерсон.
В общем, если бы в новом фильме оставили на месте старый дизайн, был бы идеал (что не факт, я понимаю, ибо сеттинг не тот же).

@темы: Дурье-маение, Лытдыбр

---

Начало конца. Часть №2237. Й.

Чой-то меня пробило и спустя год я все же перенесу себе свои фики с ФБ-2012... Но сделаю это ночью, наверн, чтобы сильно не нагружать ф-ленту. С утра их можно будет просто пролистать быстро и забыть~

Отдельно:
В "Грэхем Спектор и Рой Мэддок растут и познают мир вместе" внезапно 6469 слов!.. Дело не в самой цифре, а в том, что я все время был уверен, что я миник написал... о.о Зато опять испытал эти американские горки - сначала коммент от анона, что фик полное гавно, и зецубошта, а после него такой восторженный отзыв от РФ-анона и щасте. При этом я боюсь его перечитывать. Хотя меня и прет пасхалка в виде героини - я так и не помню, узнал ли кто ее?..

@темы: Отакуизм, О_о, @, Ryohgo Narita

---

Начало конца. Часть №2236. И.

Выложили драбблы, у-ху! Милости прошу! =3
Хотел выбрать баннер с комиксными черепахами, но этот уж очень точно передает приятную атмосферу внутри~ <3

И да, к DC тоже можете заглянуть~

@темы: @, turtles

---

Начало конца. Часть №2235. З.

Разрываюсь между фиком и нововышедшими комиксами... ЧОРТ! Т_Т

~~~~

Зато я потихоньку узнаю, что надо, чтобы стать популярным на тумблере без моря перепостов чужих творений... Сначала бабы, потом гифки, а потом бабы+гифки~ х))) 25 заметок к посту за полдня - это было внезапно~

@темы: Дурье-маение